Экстра 42 — Про раскопки с Гавриилом (2) на Бусти / на Патреоне
Артём: Так! Сейчас… У меня тоже две [звуковые] дорожки будет на всякий случай. Потому что, блин, микрофон отходит иногда.
Гавриил: Я так смотрю, мы с тобой наученные горькими опытами.
А: Да вообще, блин! Так, хорошо… Ты спрашивал про Калининград. Да, я решил пожить в Калининграде. Ты был, кстати?
Г: В Калининграде ни разу. Вот меня сколько звали, я ни разу не доезжал. Слышал очень много всего крутого, но как-то пока не приходилось…
А: Ну, тебе недалеко в принципе…
Г: Пожить… Подожди, ты же собирался в Нижнем Новгороде пожить, нет?
А: Вот. Я собирался пожить в Нижнем Новгороде, но я там пожил две недели, и мне хватило.
Г: Уау. Это у тебя быстро принятие решений происходит.
А: Знаешь, в английском есть такое выражение — меня ученики, мои ученики меня учат английскому — ‘second impression’, что-то вроде того.
Г: Ну типа есть ‘first impression’, а есть ‘second impression’.
А: То есть ты думаешь одно, а когда ты там уже побывал — совершенно другое. Ну… да, мне там стало тесновато. Я понял, что там 20 исторических улиц, и они закончились. То есть это не как с Петербургом, да? Когда ты можешь годами гулять по разным улицам и…
Г: Изучать город, да. Изучать город и его всё равно не изучить до конца.
А: По сути я понял, что у нас два таких города — это Москва и Петербург. Всё. Остальные… Ну то есть, исторический центр есть где-то, дай бог, но он маленький. Вся остальная часть — она советская, как правило, либо современная.
Г: А как тебе Кёниг тогда?
А: Вот Кёниг как раз таки мне понравился. У меня, кстати, был выпуск про Калининград. Но я приезжал зимой, и я даже не был в Амалиенау. Это самый исторический квартал. Я почему-то его пропустил. Короче, я подумал, что здесь нужно (ну, как и в любой другой город) прийти в центр, и в центре вся красота будет. Но нет. Как раз таки центр бомбили. А вся красота — она на периферии. И вот только сейчас я её открыл. И блин… Ну, я не хочу загадывать. Не хочу, чтоб было так же как с Нижним, типа две недели прошло, и всё, и я уехал. Но пока мне очень нравится. То есть очень зелено, очень «исторически» (много истории), то есть много всяких старых зданий. Вот.
Г: Круто! А ты не был в южных городах России? Например, которые считаются уже чуть более отдалёнными местами? Ну, например, Дагестан. Ты ещё не был?
А: В Махачкале и Дербенте был.
Г: Вот. Дербент мне в этом году очень, очень понравился. Просто великолепен. Не для жизни, но так, посетить, посмотреть. Я был в очень приятном культурном шоке.
А: Ну, я был там, знаешь, весной. И ещё не расцвели там… Не расцвело ничего, то есть были голые деревья. Ну и пасмурно довольно было, поэтому не знаю…
Г: Ну я понял, да, иногда на впечатление это влияет. У меня просто такая странная ситуация: у меня два года подряд повторяется одно и то же лето. Отчасти из-за экспедиции. Отчасти из-за того, что просто мне понравился этот маршрут. Я сначала еду в Дагестан, а потом еду в экспедицию, копать в Керчь. И я надеюсь, ещё какие-то ближайшие годы я смогу повторять тот же самый маршрут. Хотя Дагестан я, наверное, по впечатлениям вычерпал. Но первые пару раз, собственно, которые я там появлялся, я находился в очень большом, опять же, культурном шоке. Это классное место.
А: «Вычерпал впечатления» — это, кстати, хорошо ты сказал. У меня тоже так бывает, ну вот было с Нижним сейчас.
Г: Надо по деревням [ездить]! Надо по маленьким населённым пунктам, уже которые, если про Дагестан говорить, в горах находятся. Мне все, с кем я ни разговаривал из местных, все говорили: «Надо ехать в горы, города — это вообще не то!» Поэтому, может быть, в следующий раз — в горы, в горы, в горы!
А: Понятно. Классный у нас смол-ток!
Г: Разгоняемся!
Russian Progress 